Они говорят, что надо писать в дневник. Что-нибудь позитивное. Каждый день. Завтра. Может быть завтра будет что-то позитивное. А сегодня она просто подступила. К самому горлу. Противная, едкая, страшная. Мне кажется, что если бы у нее было лицо, то оно было бы серого скучного цвета и с унылыми зелеными глазами. Такой сухой вымытый зеленый цвет, как у пожухлой травы... и имя у нее такое длинное, шипящее... депрессссссссия...
Когда мне плохо, мне всегда хочется писать, много и запутанно, витиевато как-то, непонятно и загадочно. Наверное, оттого, что хочется выссказаться, но при этом не выворачивая душу наизнанку. Хотя, мне как-то сказали, будто у меня не получается не наизнаку. Что я всегда вся есть - в каждой своей реплике. Сдаю себя с потрохами... впрочем, опять ухожу от темы... в многоточия.
Как все это началось? Я не знаю. Наверное, очень давно и очень постепенно, что я не почувствовала какой-то тревоги. А сейчас оно просто свалилось на голову. Прорвало. И понесло. Нет, не быстрым течением, у меня уже давно нет в жизни быстрого течения. Вялотекуще. Скучно. Невыносимо. Хотя и с проблесками, с маленькими внезапными радостями. Даже иногда случаются приступы ощущения счастья. Только удержать я его не могу. Как-будто кто-то где-то там услышал, что мне хорошо - и нажал на выключатель. Так просто, как свет в квартире: раз - и есть, раз - и нету.
А еще страх. Страх признаться себе, страх выссказать вслух, обратиться за помощью. Потому что тогда все узнают. Или просто не поверят. Потому что внешне-то все хорошо. Все благополучно. Как говорится: пока ты жив - грех жаловаться, все обратимо.
Взять себя в руки. Я миллион раз говорила это другим. В том числе тем, кого уже нет. И это убивает еще больше. И становится еще страшнее, потому что я знаю, что бывает с теми, у кого опускаются руки. Только сделать ничего не могу. Потому что в этом вся суровая правда, в этом вся ее сущность - этой дамы с серым лицом и унылыми глазами - изменить твое сознание. Настолько, что ты уже не уверен в адекватности своего восприятия мира.
Как хочется кричать! Стучать в барабаны, чтобы пробиться. Чтобы тебя услышали. И, главное, - поняли. Но, наверное, это невозможно. Просто потому, что у другого человека, до которого хочется докричаться больше всего, тоже, вероятно, измененное сознание. Иначе, почему? Разве он не видит, что близкий человек душу рвет на части себе, когда от него требуется всего одно слово? Но я все знаю наперед - эта музыка будет вечной. Да, я помню, ты сказала, что никогда этого не признаешь. А мне что делать? Продолжать рвать душу? Я не могу это отпустить. Я виню себя, что не могу это отпустить - и захожу в бесконечный цикл. Я прощу помощи где-то там вверху, но мне нужно жить сейчас. Потому что уже и так слишком все запутано. Потому что болото - оно уже подо мной. Липкое, тягучее, противное.
Они говорят, что надо найти себе хобби. А что делать, когда хобби - это работа? И оно/она тоже не приносит тебе радости? Потому что получается плохо? Другие "они" говорят, что просто работать надо больше, десять тысяч часов. Все хорошо, и, наверное, правильно, только силы где взять? Они почти все уходят на борьбу с болотом, чтоб хоть как-то еще держаться на плаву, а еще на самокопания, анализ и раздражения, а главное - на борьбу с реальными проблемами, у которых есть реальные названия медицинского характера...
Все... слегка отпустило... до завтра. А завтра непременно будет что-нибудь позитивное...
